Шарль Азнавур о родителях и Геноциде армян
С того момента, как самый известный артист Франции с армянскими корнями Шарль Азнавур обосновался в городке Мурье (Прованс), в регионе появилась частичка Армении. Помимо того, что он талантливый артист, он также большой патриот, который «болеет» всегда за Армению.
Ему 90 лет, и он даже не думает уходить на пенсию, напротив, у артиста полно идей и проектов, которые касаются столетия Геноцида, о чем он постоянно говорит в последнее время в ходе радиопередач и различных телевизионных программ. Скоро в эфире одного из французских каналов будет показан документальный фильм «История Азнавура 2015». Радиопрограммы, посвященные этому фильму, выйдут в эфире французско-армянских радиостанций Парижа, Лиона, Вьены, Валанса и Марселя, а также еврейского радио Марселя. Фильм будет показан в Марселе 25 апреля во время фестиваля Festival du Livre Franco-Arménien, пишет издание La Provence , которое взяло интервью у всемирно известного шансонье.
– Ваши родители прибыли во Францию в 1923 году. Как это произошло?
Я сам не знаю. Они прибыли из Греции. Первым французским городом для них стал Марсель. Те, армяне, у которых была возможность хоть как-то передвигаться, переезжали в Валанс или в Париж.
– Они Вам рассказали, как они спаслись от Геноцида?
Нет. Я знаю только то, что у моего отца был российский паспорт, что позволило ему сесть на итальянский корабль. Когда турецкие солдаты поднялись на корабль, он им сказал: «Вы на международной территории, Вы не в Турции». Их оставили в покое, и они, как многие эмигранты, прибыли в Европу через Салоники.
– Они рассказали Вам про сам Геноцид?
Нет. Моя мать постоянно оплакивала членов семьи, которые погибли, и не было нужды рассказывать нам, то, что мы и так понимали.
– Когда они прибыли во Францию, у них было намерение остаться здесь навсегда?
Нет. Они хотели уехать в Америку, но для этого им нужно было право на переезд, а такового у них не было. Потом они получили право оставаться во Франции, привыкли к стране и больше не хотели уезжать. Это не мое рождение в 1924 году задержало их, они полюбили эту страну.
– Они сохранили армянские традиции?
Вначале мой отец зарабатывал тем, что пел для эмигрантов. Он пел на русском, на идиш, на армянском. Он устраивал армянские балы, что позволило ему приобрести ресторан. Видимо он тогда хорошо зарабатывал. Но наши родители не навязывали нам армянские традиции, но и не запрещали нам им следовать.
– Вы впервые побывали в Армении в 12963 году. Почему так поздно?
Честно говоря, мы были счастливы, что коммунизм прибыл в Армению, потому что коммунизм защитил Армению. Правда, те, кто прибыл на постоянное место жительства в Армению в 1947 году, закончили свои дни в Гулагах. То есть, это была палка о двух концах, но как говорят в Китае, «у них хотя бы была своя чашка риса». Я лучше узнал Армению, когда у страны начались трудности. Тогда я проснулся. Я сказал себе, у тебя есть возможность сделать что-то для своей исторической родины. Знакомые меня спрашивали: «Ты возвращаешься на родину?», а я отвечал, что моя родина – Франция. Некоторое время мои знакомые еще шутили по этому поводу.
Мой отец получил французское гражданство после того, как завершилась Вторая мировая война, в ходе которой он был активным участником Сопротивления, что давало ему право на французское гражданство. Родители его получили, но это было нелегко. Моя сестра не получила французское гражданство, поскольку родилась в Греции – у нее теперь канадское гражданство – административные тонкости. Мой отец в армии работал на кухне, в этом взводе в основном были евреи, русские и армяне, и он не готовил им французскую еду, он готовил им ту еду, которая им нравилась. Он также часто пел для них. После войны мой отец возглавил организацию Jeunesse arménienne de France (Армянская молодежь Франции) и в основном помогал сиротам.
Источник: News.am
