Потерянная родина: 28 лет назад был захвачен армянский Шаумян
В июне 1992 года Шаумянский район Северного Арцаха был окончательно очищен от армян и захвачен Азербайджаном. Еще в апреле-августе 1991-го, в результате осуществленной совместно советскими войсками и азербайджанским ОМОНом военно-террористической операции «Кольцо», армянское население ряда сел района было вынуждено покинуть родные места. Однако Азербайджан стремился окончательное изгнать армян и захватить Шаумян, что и было сделано в июне 1992 года.
28 лет назад, в ночь на 13 июня, десятки тысяч жителей Шаумяна были насильственно депортированы с мест исторического проживания и рассеялись по всему миру. Однако они никогда не забывали свою потерянную родину и выпавшие в те дни на их долю жестокие испытания.
Свидетельницей оккупации своей малой родины стала и Светлана Гулян, которая в конце концов обосновалась в столице американского штата Калифорния – городе Сакраменто. После окончания Бакинского государственного педагогического университета она преподавала в армянской школе Шаумянского района, где в свое время училась. Педагогическую деятельность продолжает и в Сакраменто, где обучает армянскому языку в субботней школе, а также отвечает за учебную часть и за церковный хор. Кроме того, ее усилиями была основана и выходит в свет единственная в Сакраменто армянская газета.
В беседе с нами Светлана Гулян поделилась воспоминаниями о жизни в родном Шаумяне и тяжелых днях депортации.
Расположенный на склоне горы Мрав Шаумян был с трех сторон окружен густыми лесами и садами, рассказывает она. Благодаря щедрости земли, люди здесь жили вполне обеспечено и никогда не жаловались. «Как говорили наши шаумянцы, сеяли одно семя, а собирали десять урожаев», — отмечает госпожа Светлана.
По ее словам, в Шаумяне была большая каменоломня, а в селе Верин Шен – гипсовый карьер, поэтому у шаумянцев не было недостатка также в камне и дереве. Почти все сельские дома были двух- или трехэтажными, одноэтажный дом здесь был редкостью.
Госпожа Света вспоминает, что как-то к ним приехали специалисты из Ленинграда, которые изучили гипсовый карьер и предложили жителям обрабатывать его на месте и вывозить. «Но азербайджанцы не согласились, им было невыгодно, чтобы в районе было производство, а шаумянцы имели работу. Поэтому они сами вывозили и обрабатывали этот гипс. Такого рода давление и несправедливость мы чувствовали не раз», — говорит она.
По словам Гулян, азербайджанцы также проявляли дискриминационное отношение к армянским храмам. Она вспоминает, как одна из жительниц села Гюлистан, убегая из родного дома, успела взять с собой и спасти Библию с порванной обложкой, обернув ее красной шелковой тканью. Эта женщина затем рассказывала, что, когда сельчане собрались у них дома на молитву, нагрянули азербайджанцы и хотели забрать Библию, утверждая, что они не имеют права ее читать. А она показала обернутую тканью обложку и сказала, что из местного руководства уже побывали у них и оторвали обложку от книги. «Библии нет, мы ставим обложку на стол и молимся. Если вы и ее заберете, то молиться ведь не сможете запретить?» — вспоминает услышанную когда-то историю госпожа Света.
Вместе с тем она отмечает, что невзирая на подобное дискриминационное отношение и насилие, 20 000 армян продолжали мирно и поддерживая друг друга жить в Шаумянском районе – поселке Шаумян, селах Верин Шен, Эркедж, Гюлистан, Манашид, Бузлух, Хархапут, Ай Парис, Карачинар и других.
«Когда в 1988 году Карабах, как всегда, требовал, просил и обращался к руководству для присоединения к Армении, Шаумян оказался в блокаде. Нам отключили свет, газ, но поскольку в дровах не было недостатка, мы не особо ощущали эти неудобства. Топили печку, не жаловались, еды хватало в наших садах и огородах… Моя семья занималась пчеловодством, у нас было порядка 70-80 ульев, был цех по консервированию продуктов», — рассказывает она.
Даже после сумгаитских погромов февраля 1988 года жители Шаумяна не верили, что на них могут напасть. «Думали, что Сумгаит азербайджанский город, а вот Шаумян – армянский, с армянским населением и названиями. Нападение на Шаумян казалось невозможным. Не верилось…», — отмечает госпожа Света.
Она вспоминает, как 25 августа 1990 года пошли в школу и увидели, что в армянской школе N1 поселка Шаумян расположились подразделения азербайджанского ОМОНа. В школе работало более 60 учителей, училось 500 детей. Мы сразу подняли шум, и нам в ответ сказали, что «сверху послали, якобы с Шаумянском районе есть фидаины и район, мол, надо от них защитить.
«Вот такие мы пережили тяжелые дни, но продолжали жить своей обычной жизнью», — говорит госпожа Света. И добавляет, что даже тогда, когда над районом постоянно кружили вертолеты типа «Крокодил» (ударные вертолеты МИ-24 – Г.Г.) и вели обстрел, внушая народу панику и страх, все равно они продолжали жить своими буднями и даже справляли свадьбы с несколькими сотнями участников.
«Потому что считали, что все это временно, нападения быть не может. Как можно депортировать или истребить целый район с населением в 20 тысяч? Но фактически пришел тот день, когда армяне были изгнаны из сел Бузлух, Манашид и Эркедж, и часть населения нашли убежище в Шаумяне», — рассказывает С. Гулян.
Нападения и обстрелы Шаумяна, нацеленные на этническую чистку района от армян, с новой силой начались в конце 1992 года. 1 января, когда проходило новогоднее школьное мероприятие, оборонительные позиции обстреливались.
А уже 13 января начали бомбить уже и райцентр. «Начали стрелять из «Града». Если раньше били из «Алазаней», то 13 января впервые ударил «Град», — свидетельствует Гулян. Она вспоминает, как пошли в школу и увидели, что учителя бегут в соседнюю больницу, потому что многие были ранены. Тяжелые ранения получили и двое сыновей сестры госпожи Светы – бойцы отряда самообороны. Все население Шаумяна собралось во дворе больницы, все кричали: «Возьмите кровь у меня!». Ведь для спасения жизни раненых нужна была кровь.
В этот день у нас было сразу 17 жертв – погибли Ашот Мовсисян, внук дяди моего свекра Арсен Айриян, мой ученик Гарагагян Мовсес… Весь поселок скорбел о них. Беременная дочь Каграманяна Юрика, которая вот-вот должна была родить, с другим ребенком на руках находилась у себя во дворе, где ее разорвало на части снарядом «Града».. Не осталось ни семьи, ни дома, где бы не было погибших…», — со слезами на глазах рассказывает госпожа Света.
После 13 января сельчане начали готовить во дворах убежища и во время обстрелов прятались либо там, либо в подвалах и банях. Но снаряды настигали их повсюду. «Однажды бомба попала в трехэтажный дом рядом с нами и полностью разрушила его. Многодетная семья бежала в лес, они разбили палатку и жили там. Но и в лесу не было спасения от обстрелов. У нас было ущелье, которое называлось «Ущельем погибших», там мусульмане убивали христиан, и были могилы. В этом месте было удобно прятаться. Мы шли туда и зажигали свечи. Но и там было небезопасно».
Шаумянцы понимали, что бомбы и снаряды настигают их повсюду. Отчаявшиеся люди вынуждены были бежать в горные села. Во второй половине марта начался масштабный исход населения района в Гюлистан, а через какое-то время – оттуда в Мартакерт. Многие покинули район еще раньше. В Гюлистане в одном доме ютилось 12-13 семей. Тетя Светланы Гулян – Нуник Бегларян у себя дома приняла и кормила более 50 соотечественников, их имена госпожа Света потом записала в своем дневнике.
Но наступил день, когда с вертолетов на русском, армянском и азербайджанском раздавалось: «Выходите из домов, выходите, вы окружены!»
Гулян вспоминает, как в ночь на 13 июня молодые люди бегали по всему селу и кричали, что окружены БТРами, танками и вертолетами. Оказавшись в окружении и подвергаясь обстрелам, они бежали в леса, а потом без остановок, днем и ночью, без еды и воды, шли и шли, оставляя позади свои родные дома, свою родину…
«Семь дней и ночей мы брели пешком. Что мы могли взять с собой? У кого в кармане находилась черствая корка хлеба – отдавали детям. По всему лесу раздавались крики и стоны. Некоторые выкрикивали имена своих родителей – спрашивали, не видел ли их кто-то», — пытаясь справиться с волнением, вспоминает госпожа Света. Она рассказывает, как одна из ее соседок, которая сейчас также проживает в Сакраменто, три дня блуждала по лесу с ребенком на руках.
Со слезами на глазах она отмечает, что стоило людям немного замедлить шаг, как по ним начинали стрелять. В течение своего долгого пути они испытывали всевозможные лишения, видели тела жертв депортации, случались даже роды…
«Велян Мурад поскользнулся и упал в ущелье. Жена и дети кричали и плакали, но что они могли поделать? Только продолжать свой путь».
Так шаумянцы и рассеялись по всему свету, говорит наша собеседница. Не было семьи, которая не понесла бы потерь – многие пропали без вести, прикованные к постели больные остались и были убиты. «Мой сосед Эло, отец четырех детей, присоединился к силам самообороны и до сих пор его судьба остается неизвестной», — говорит она.
Госпожа Света вспоминает также, что в те дни шли сильные дожди. Они жаловались, но потом поняли, что если бы не дождь, погибших было бы больше – от жары, от жажды.
В конечном итоге С. Гулян смогла добраться до Майкопа, а затем переехала в Сакраменто. Чтобы рассказывать о Шаумяне, она основала газету «Гора Мрав», которая сейчас временно не выходит. Светлана Гулян живет с тоской о своей родине, с ностальгией по своим односельчанам, коллегам по школе. «В Сакраменто есть целый Шаумян», — говорит она.
Гоар Григорян
Источник: Armenpress
Подписывайтесь на наши соцсети: Telegram | YouTube | Facebook | YouTube
