Прошло 15 лет со дня убийства армянского офицера Гургена Маргаряна
Пятнадцать лет назад, в феврале 2004 года в Будапеште в рамках программы НАТО «Партнерство во имя мира» проходили курсы английского языка. В них принимали участие армянские и азербайджанские офицеры, в том числе будущая жертва Гурген Маргарян и его убийца Рамиль Сафаров. Ночью 19 февраля Сафаров проник в незапертую комнату и зарубил топором спящего Гургена Маргаряна. После этого Сафаров попытался убить второго армянского офицера, Айка Макучяна. К счастью, попытка оказалась безуспешной – дверь комнаты была заперта. 13 апреля 2006 года Сафаров был приговорен будапештским судом к пожизненному заключению без права на помилование в течение 30 лет. В суде Сафаров менял показания, отказывался от первоначальных заявлений, мотивируя это тем, что плохо владеет русским и английским. 31 августа 2012 года Сафарова экстрадировали в Азербайджан, где он был немедленно помилован президентом, повышен в звании и получил подарки – дом и жалованье за 8 лет. В тот же день Ереван приостановил дипломатические отношения с Будапештом.
Представитель правопреемника Гургена Маргаряна, адвокат Назели Варданян, добившаяся победы в венгерском суде, поделилась в беседе с корреспондентом NEWS.am своими воспоминаниями о процессе.
19 февраля 2004 в 5 часов утра в Будапеште был жестоко убит Гурген Маргарян. Убийство произошло в общежитии, где Маргарян проходил курс английского языка в рамках программы НАТО. В курсах участвовали офицеры из многих стран, в том числе двое из Азербайджана – Сафаров и Алиев. Никаких стычек между парнями не было, не было даже разговора – единственно, что было, это при встрече, когда знакомились в первый день, Гурген сказал, что он из Армении, на что Сафаров ответил «мы братья, я рад». Поскольку они были в разных группах, общения не было, только дважды ездили в одном автобусе на экскурсии. Поскольку общежитие было мужским, двери парни, как правило, не запирали. В тот день все смотрели футбол в другой комнате, вернулись поздно. Гурген жил в комнате с парнем из Венгрии, Айк Макучян с литовцем. Их поселили в разные номера, чтобы практика английского языка была более полной. Около 5 часов Сафаров ворвался в комнату Гургена и 16 ударами топора жестоко убил спящего парня. Как доказало следствие, топор был куплен и заточен заранее. Удивительно, что ему удалось пронести топор в общежитие, несмотря на установленные металлоискатели. Этот эпизод так и не был прояснен. Во всяком случае, ясно, что все было подготовлено, и ни о каком аффекте речь идти не могла, хотя это пыталась доказать азербайджанская сторона. В деле есть квитанция о покупке топора и точила. Потом он дождался рассвета. На первом допросе он пояснил, что совершил убийство на рассвете потому, что в эти часы наступает самый крепкий сон. Видимо, он все же боялся Гургена – парень был крепким, сильным. В одном из показаний Сафаров заявил, что наблюдал за Гургеном в спортзале. Вероятно, Сафаров думал, почему армянин может быть таким красивым? Ревность и злость были изначально, и причина совершенного преступления – ненависть к армянской нации.
Проживавший в комнате с Гургеном венгр от звуков происходящего проснулся и выдворил Сафарова из комнаты. Тот выбежал, стать кричать, будить всех, при этом попытался напасть на Айка Макучяна. К счастью, дверь оказалась заперта, и новое преступление не удалось. Вся дверь комнаты носила следы от ударов топора и была забрызгана кровью. По свидетельству очевидцев, ломясь в дверь Макучяна, Сафаров кричал, что убьет всех армян. Прибывшие полицейские задержали Сафарова. Сразу была назначена психиатрическая экспертиза. Она подтвердила полную вменяемость Сафарова. В целом было проведено четыре экспертизы, в каждой участвовали по три эксперта: стрессолог, психиатр и психолог.
В первых показаниях Сафаров не скрывает, что преступление было умышленным. Он говорит, что стал военным с целью уничтожения армян. На первых заседаниях суда Сафаров пытался держаться геройски, и нам было очевидно – он надеется, что его экстрадируют в Азербайджан. Но мое участие расстроило их планы по передаче дела в Азербайджан. Предложение участвовать в процессе я получила в начале марта, и сначала отказалась, понимая, что процесс обещает быть длинным, и придется часто отсутствовать, оставив семью и работу. Но получилось иначе. Вечером я смотрела новостную передачу, по которой диктор объявил, что завтра адвокат Назели Варданян отправится в Будапешт для участия в заседании суда. Мы с мужем переглянулись, а ведь он даже не знал, что мне предложили участие в суде, и я отказалась. На следующий день мне передали билет и сообщили, что ночью лечу в Будапешт. 4 апреля по прибытии в Будапешт я отправилась к следователю, где выяснилось, что есть решение прокурора о передаче дела Азербайджану. Мне сказали: Вы зря приехали, уже есть решение. Я попросила подождать несколько дней, потому что такое решение нарушает права потерпевшей стороны. Приложив большие усилия – находясь впервые в стране, где никого не знаешь – мне удалось добиться того, что прокурор изменил свое решение. В этот период встречалась с омбудсменом, высокопоставленными чиновниками, прокурором. Представила все обоснования того, что согласно всем конвенциям, недопустимо проведение судебного процесса в стране, где потерпевшая сторона не будет иметь возможности защищать свои интересы и права. В итоге было решено, что дело рассмотрит городской суд Будапешта. Азербайджанская сторона не знала об этом. До 17 июня все показания Сафарова были бравадой – он солдат, ненавидит и будет убивать армян, и так далее. 17 июня, когда дело было зарегистрировано столичным судом Будапешта и ему передано уведомление, Сафаров, разъяренный тем, что планы сорвались, совершил второе преступление уже в тюрьме, напав на сотрудника охраны. Факт нападения на должностное лицо усугубил и без того тяжкое преступление.
С этого момента механизм защиты изменился, и они попытались представить Сафарова невменяемым. Это, конечно, не делало чести им. Забыв о достоинстве, пытались представить «блестящего» офицера, прошедшего обучение в академии в Турции и курсы в Будапеште, невменяемым. Но я и по сей день убеждена, что убийство не было личной инициативой Сафарова. Правда, в течение всего судебного процесса это не было доказано, да я и не пыталась сделать это, но убеждена, и дальнейшие события доказали – преступление было организовано властями Азербайджана, а Сафаров был исполнителем. Не думаю, что человек с такой подготовкой, какая была у него, не осознавал, что проведет в тюрьме остаток жизни за подобное преступление. Это было государственное преступление. Таким образом власти Азербайджана пытались напомнить Европе о вопросе Карабаха. Не случайно, что моя стратегия основывалась на отделении криминальной составляющей действий Сафарова от всяческих упоминаний конфликта, а для того, чтобы дать противоположной стороне исчерпывающий экспертный ответ, к делу был подключен Айк Демоян. Подобная тактика помогла блокировать попытки азербайджанской стороны увести дело в эмоциональную область.
В ходе процесса защита потребовала провести вторую экспертизу. Ясно, что этого бы не произошло без вмешательства азербайджанской стороны. Ответ был «вменяем с ограничениями». То есть у него проблемы с психикой, в подростковом возрасте «пережил Джебраил», якобы видел, как армяне «убили его родственников», и на этой почве при виде армян впадает в состояние аффекта.
Третью экспертизу потребовала я, так как было очевидное противоречие между двумя первыми. Вмешательство не заставило себя ждать, и был получен третий вариант – Сафаров полностью невменяем, и нести ответственность за что-либо не в состоянии. В таких случаях пациента помещают в психиатрическую лечебницу, и можно представить последствия такого поворота событий. По закону, четвертая экспертиза не предусмотрена, и ситуация получалась тупиковая. Однако мне удалось добиться аннулирования результатов третьей экспертизы и проведения еще одной. В истории судопроизводства Венгрии это крайне редко встречающийся факт. Азербайджанская сторона и тут попыталась повлиять, но нам удалось пресечь попытки, и экспертиза, назначенная к проведению в городе Дебрецен, была перенесена в военный медицинский институт Будапешта. Экспертиза дала заключение «полностью вменяем».
Это было большим шагом и достижением. 13 апреля 2006 г Сафаров был приговорен к пожизненному лишению свободы без права на помилование в течение 30 лет. Я неоднократно обращалась в различные инстанции, в том числе к министру юстиции Венгрии, министру иностранных дел, представляла ситуацию отношений Армении и Азербайджана, отсутствие каких-либо дипломатических отношений, подчеркивая недопустимость передачи осужденного на родину, поскольку там он не будет отбывать заслуженное наказание. Бывшие власти Венгрии понимали ситуацию.
Со сменой власти в Венгрии азербайджанской стороне удалось добиться поставленной цели. 5 августа 2012 г мне сообщили, что власти Венгрии намерены передать Сафарова на родину. Я обратилась в МИД, аппарат президента Армении. Но был август, все в отпуске, мне предлагали подождать до сентября. Понимая, что такие дела делаются быстро и нельзя ждать до сентября, я обратилась к бывшему омбудсмену Ларисе Алавердян (во время процесса она была омбудсменом и прекрасно информирована о деле). Мы вместе попытались обратиться в разные инстанции, и тоже без результата. Собрали 80 подписей общественных организаций с просьбой воспрепятствовать процессу. 30 августа мы провели пресс-конференцию, и через СМИ обратились к властям.
На следующий день Сафарова встречали с цветами в аэропорту. Столько сил, нервов, здоровья было потрачено…Правда, восемь лет он отсидел в венгерской тюрьме. Но окончательно вердикт не приведен в исполнение. Потом президент Армении заявил о разрыве дипломатических отношений с Венгрией, но это уже не имело особого смысла. Действовать надо было своевременно.
23 февраля 2013 г мы обратились в ЕСПЧ против правительства Венгрии и Азербайджана. Основанием обращения служит нарушение второй статьи Европейской конвенции по правам человека о праве на жизнь, и 14 статьи, согласно которой убийство совершено на почве национальной ненависти. В ходе всего судебного процесса так и не было доказано, что Сафаров потерял родственника во время конфликта. Я располагаю полученным из азербайджанского источника документом, согласно которому в те годы, на которые ссылается Сафаров, в указанном им месте находились афганские моджахеды, мирное население было выдворено из Джебраила. Нам также удалось доказать, что в тот период Сафаров учился в военном училище в Баку, а позже уехал в Стамбул. На одном из первых допросов он заявил, что убивать топором научился на Кипре, то есть, даже участвовал в боевых действиях. У него был серьезный опыт убийств.
В январе 2016 г решением ЕСПЧ начата коммуникация, направлены вопросы правительствам Венгрии и Азербайджана. Правительству Азербайджана задается вопрос – не считаете ли вы, что нарушено право на жизнь, а своими действиями вы оправдываете убийство Гургена Маргаряна и покушение на Макучяна? Ведь на самом деле в отношении Сафарова произошло не помилование, а оправдание. При помиловании лишь меняют наказание, а не наделяют привилегиями. Тем самым власти становятся соучастниками преступления. Сафарову выплатили зарплату за восемь лет, проведенных в тюрьме, подарили квартиру, повысили в звании. Президент Азербайджана счел, что Сафаров не совершил преступление и оправдал его. Именно это в основании нашего обращения в ЕСПЧ. Европейский суд спрашивает, не нарушается ли тем самым право на жизнь, и разве не давали власти Азербайджана обещания, что Сафаров будет отбывать наказание в своей стране? Те же вопросы адресованы правительству Венгрии – получали ли вы уверения в том, что преступник будет отбывать наказание? Знала ли венгерская сторона о вероятной героизации Сафарова и предупреждениях армянской стороны, что он будет освобожден от несения наказания на родине? Я надеялась, что в 2017-18 гг будет решение, и не знаю, почему его все еще нет. Думаю, в этом году ЕСПЧ примет решение по делу. В любом случае, решением венгерского суда был обоснован факт того, что совершено жестокое убийство на почве национальной ненависти. Примечательно, что в начале судебного процесса судья отметил, что народ Нагорного Карабаха боролся за независимость, долгие годы подвергался притеснениям, была война, в ходе которой бывают потери, и что Сафаров, хоть это и не доказано, утверждает, что потерял родственников, но также не известно, потерял ли родственников и Гурген Маргарян?
Приговор имеет историческое и моральное значение. В первую очередь, каждый азербайджанец должен знать, что за подобные преступления есть суровое наказание – пожизненное лишение свободы. В Европе не принято экстрадировать лиц, приговоренных за подобные преступления. В европейских тюрьмах есть иностранцы, осужденные за куда менее жестокие преступления. Для Венгрии передача такого преступника исключительный случай. Решение властей Венгрии стало следствием очень серьезного незаконного вмешательства – с участием правительства Венгрии и Азербайджана.
Обратившись в ЕСПЧ, мы требуем возвратить Сафарова в Венгрию или передать в третью страну для отбывания наказания. Материальные требования мы не выдвигали изначально, это было твердой позицией родителей Гургена Маргаряна. Я согласна с этой позицией, потому что жизнь человека невозможно оценить в деньгах. Айк Макучян также отказался от каких-то материальных требований.
Передача Сафарова нанесла огромный удар по авторитету Венгрии. Стало ясно, на каком «основании» его передали. Недавно было опубликовано исследование одной антикоррупционной британской организации, согласно которому вице-премьер Азербайджана перевел круглую сумму на счет вице-премьера Венгрии, причем именно в те дни. В 2012 г были публикации о намерении Азербайджана закупить венгерские облигации на сумму 236 млн евро. Но и тут Азербайджан обманул Венгрию. В результате непорядочных действий властей Венгрии пострадал авторитет целого народа. При том, что правосудие в этой стране оказалось на высоте, и оставалось выполнить решение суда.
Мариам Левина
Источник: News.am
