Известные итоги 44-дневной войны, естественно, реактуализировали вопрос: «Кто же, в конце концов, наши враги и наши друзья, и что с ними делать?», и ответы на этот вопрос многочисленные и пестры, приправлены в большей или меньшей мере конспирологией, а также вполне понятными эмоциями. Тогда как, в действительности, от лишенного излишней эмоциональности ответа на этот вопрос, с точно выверенными обоснованиями, зависит очень многое, что связано с дальнейшим ходом нашей государственности. Пишет на страницах газеты “Аравот”, известный армянский политолог Рубен Меграбян.
“Авторитарные диктатуры, которые уже объявлены угрозой национальной безопасности США, развращают и деформируют не только внутриполитические практики, превращаясь в сущее зло, обрушившееся на головы своих народов, но и, как ни удивительно, деформируя внешнюю политику, ставят ее на службу интересам собственного последовательного воспроизводства. И в зависимости от обусловленных историческим путем своих стран «отклонений» (владела колониями, сама была колонией, побеждала или терпела поражения в войнах прошлого, либо просто говоря, что такие или сякие «нас не любят»), зачастую строят такую внешнюю политику, которая, по сути, не имеет никакого отношения к реальным интересам данной страны. И в результате получаем как агрессию и неоимперские доктрины, так и дегенеративное стремление поместить собственную страну под «крышу» чужаков взамен на собственную неприкосновенность.
Ну, а что в особенности касается малых стран, которые так и не решив сверхзадачу по обеспечению собственной безопасности, еще и имеют несчастье восприниматься в качестве «друга» подобной страны, а еще и «врагом» другой – часто по разным причинам лишаются возможности выбирать самим. И если в случае с врагами от своего желания мало что может зависеть, то вопрос с друзьями решается исключительно посредством осознанного выбора, и не только авторитаризмом и демократией все это обусловлено.
В случае с Арменией, во всяком случае после 2020 года, несколько вопросов стали весьма закономерными и вполне логичными, и о них стали говорить и публично, в том числе – премьер-министр Армении, в частности, отмечая, что, да, «Россия нам друг, но Азербайджан и Турция не являются ее врагами». Никол Пашинян констатирует факт, однако, это не вся правда. А правда становится целостно, когда к сказанному добавляем, что для России несравненно более ценны отношения с Баку и Анкарой, чем с Ереваном. Более того, ценность отношений с Ереваном является производной от ценности отношений с первыми двумя, и она имеет, мягко говоря, лишь «оперативное» значение. Скажем мягко, чтоб не сказать – просто мелочь в кармане, которую Россия готова «выложить горстью на стол» взамен на выгодное, пусть даже непристойное предложение.
Ну и Бог с ними, последнее, что стоит сделать – это обижаться на русских или, тем более, обвинять их в «предательстве». И мы тоже не «предаем», когда начинаем озвучивать назревшие вопросы и приходить к заключениям. В конце концов, констатация факта не является ни обвинением, ни претензией. Таким образом, наши враги, те, кто считает врагами нас – русским не враги, и давно пора понимать это.
Однако, являются ли нашими врагами те, кого Россия считает таковыми? Не является ли закономерным сегодня еще и этот вопрос? Стало быть, является ли нашим врагом Запад, который, согласно высшему российскому руководству, является «врагом России» еще с эпохи Ивана Грозного, как об этом утверждает, скажем, секретарь Совбеза РФ Патрушев?
Прежде всего, начнем с того, что, конечно, нет, Запад нам не враг. Запад объявил санкции России, Беларуси, но не нам, из Запада выдворяют российских дипломатов, а не армянских, а Байден трясет пальцем в сторону русских, а не нашу, и т.д. и т.п. А на днях в российской прессе распространилась информация, согласно которой в МИД РФ намерены составить «список враждебных государств», в который включены: США, Литва, Латвия, Эстония, Грузия, Украина, Польша, Чехия, Великобритания. Среди них врагов Армении нет, все указанные страны с Ереваном имеют дружественные отношения, нуждающиеся в укреплении, а не в принесении в жертву по непонятным мотивам – ради «вековой дружбы», как, например, это произошло в случае с Украиной в 2014г, когда, как в известной пословице, брошенный в колодец одним дураком камень сотня людей не может вытащить по сей день. Грузия – наш лучший сосед, США – сверхдержава номер один, страна-сопредседатель Минской Группы ОБСЕ, с которыми у нас также дружественные отношения. Блестящие отношения у нас со странами Балтии, а глава МИД Литвы на днях приезжал в Ереван с официальным визитом. Блестящие отношения у нас с Польшей, Чехией, непонятными остаются отношения с Соединенным Королевством, где по сей день у нас нет посла. А непонятны в большой мере в силу большого удельного веса полуконспирологической-полуфольклорной болтовни, особенно подпитываемой с «севера», нежели в силу реально имеющихся причин и оснований, уже не говоря о «традиционном» провинциализме. Как-то так.
Примечательно то, что в спуске «врагов России», как мы видим, отсутствуют наши враги. Конечно, антиполитологические разговоры о «братстве» продолжаться будут еще долго, но факт в том, что мы, вкладывая в «головы» других стран наши «фольклорные» и стереотипные представления, в сочетании с умственной ленью, и сообразно этому выстраивая наши ожидания, выстраивая нашу внешнюю политику, встанем перед тем же разбитым корытом, перед которым встали в дни 44-дневной войны.
Тогда как в политике, как и в картах, каждый «играет» за себя как может, и как говорят русские – «в картишки нет братишки». А в преферансе говорят: «Лучше партнер без двух, чем сам без одной». Тем самым, на кого обижаемся? Если и обижаться, то на тех, кто не умеет «играть», не понимает «игру».
Не обижаться нужно, а на основе собственных интересов нужно сделать вывод – кто нам враг, а кто – друг, стало быть, что делать с первыми и вторыми, а не называть это «нашей безопасностью», превращая в мусорную корзину, куда выбрасывают все страхи, приправленные провинциализмом тех, кто разрабатывает политические решения, а также деятельностью разнообразной агентуры со всех дыр.
И последний вопрос, который неизбежно возникает на фоне беспрецедентной активизации США за последние сто дней. Очевидно, что президент Байден выступает не только как президент американцев, но и как безусловный лидер Свободного Мира. Стало быть, демократическая Армения – часть Свободного Мира, или ее противников? И имеем ли мы для себя искренний ответ на этот вопрос?
Естественно, ответ на последний вопрос мы получим по итогам не только июньских выборов, но и нашей каждодневной деятельности и поведения, а также нашей способностью довести этот ответ должным образом до Свободного Мира. Однако, это трудное дело, пока у политического класса не доминирует убеждение в том, что «спасение армян – не только в оружии» (перефразируя слова фидаинской песни). Перед тем, как доводить дело до оружия и принимать за чистую монету «лапшу» от разных мутных и не очень трезвых персонажей-«спасителей», спасение армян – еще и в институциональных способностях оценки рисков, в разведке, в анализе, во всем том, что называется внешней политикой.
В конце концов, кредо армянской внешней политики может быть одно: иметь как можно больше друзей, нейтральных сделать друзьями, а врагов – нейтрализовать”, – пишет Меграбян.
